Когда я вернусь

Судно «Wiggins Tide», Ангола, оффшор, нефтяные поля Малонго.

Моряк – существо подневольное.  Из-за своей внутренней дезорганизации его запихивают на кораблик, и он там проводит несколько месяцев. Ну, чтобы он не хулиганил дома. А потом его все же выпускают, и он, как газик от шампанского, вырывается вперед, опережая пробку.

Я пробыл на судне три месяца без одной недели. Хочу заметить, что, работая здесь, в оффшоре, мы лишены берега полностью и бесповоротно, схода на берег нет совсем. Это значит, что три месяца назад моряк взошел на борт, и земля осталась дымной полоской позади. И только через три месяца он снова сойдет на берег, потопает ножками по родной землице. И неважно, что это земля Анголы, а не, скажем, Украины. Разницы нет. Земля – это уже хорошо. Кстати, 3 месяца – это для меня, украинца, а филиппинцы сидят по 6 месяцев – такой у них контракт.

Это где-то там, на большом флоте, где есть балкеры, контейнеровозы, сухогрузы и даже рифера, и тамошний моряк сходит в порту, хотя бы ненадолго – выпить пива, погулять по городу и купить жене сапоги, следуя завету Лени Голубкова. Но главное, конечно, чтобы увидеть других людей. Поскольку на тех, кто внутри его плавучего теремка живет, он уже насмотрелся, и еще насмотрится. Но, как я сказал, это – на большом флоте, а в оффшоре же – сиди на борту и смотри, смотри на них, красавцев. До рези в глазах.

Так вот, подошел к концу мой контракт. Из самой глубины своих писучих возможностей я составил рапорт наверх. Отпустите меня, а? – написал я в нем.

( Read more... )